кто на самом деле губит рыбу в наших водоемах

Исповедь браконьера: кто на самом деле губит рыбу в наших водоемах

16 июля 2018, 11:32Общество

Причины безрыбья в стране не в незаконном вылове, а в плотинах электростанций и работе промышленных предприятий, считает браконьер «со стажем», приводя весьма убедительные аргументы

Откровенное письмо, озаглавленное «Я – браконьер» прислал в редакцию журнала «Россия – добрый вечер!» один из его читателей. Вот что он пишет:

«С точки зрения российского закона, я наношу непоправимый вред рыбным запасам своей любимой Родине. Так ли это на самом деле? Попытаемся разобраться вместе.

Очень надеюсь, что найдутся оппоненты, которые попытаются опровергнуть мои доводы и найдут убедительные аргументы в пользу своих. Моя надежда в прояснении этого вопроса заключается в том, что в дискуссию вступят и представители природоохранных органов.

Итак, я считаюсь нарушителем закона, так как использую в своей рыболовной практике переметы и сети (что запрещено современным законодательством), как много веков ими пользовались наши предки.

Обывателю кажется, что нет ничего проще, чем ловить сетями: поставил в любом месте любого водоема сеть, и ты обеспечен уловом рыбы в несколько десятков, а то и сотен килограммов. Но удивительнее всего то, что в эти сказки верят (а может, им выгодно в это верить) те профессионалы, которые по долгу службы должны следить за рыбными запасами страны.

Так вот открою страшную тайну: сетями надо уметь ловить. Нужны навыки в обращении этими снастями, как, впрочем, и любыми другими: спиннингом, поплавочной удочкой, нахлыстовой и др., и, что более важно, — знания повадок рыб в различных условиях, при выборе места и способа постановки сети, потому что в отличие от той же ловли удочкой прикормка не используется.

Я часто предлагаю дилетантам такой эксперимент: беру удочку, а им предлагаю сеть, и подводим итоги, кто больше наловил. Не помню ни одного случая, когда бы я проиграл этот спор. Это могут подтвердить и серьезно подготовленные к ловле рыболовы-удочники, использующие современные снасти и ловящие на прикормленных местах. Их улов, при условии хорошего клева, всегда на порядок больше, чем у любого браконьера, ловящего сетями. Но к ним у инспекторов рыбоохраны и егерей претензий не бывает, хотя по российскому законодательству существует ограничение на вылов рыбы до 5 кг на человека. Где логика? И везут так называемые удочники после 2-3 дней рыбалки по 50, 100, а кто и 200 кг рыбы на человека.

Теперь спросим у инспекторов и егерей: в скольких случаях поимки браконьеров (которых бывает, как правило, не менее двух человек) с сетями, исключая весеннее время (время мутной воды), улов составлял хотя бы половину этого веса? Думаю, из сотен случаев единицы. Настоящих мастеров не так много в любом деле.

Еще смешнее дело обстоит с бреднями.

В моей практике было несколько случаев, когда местные рыбаки из деревеньки, возле которой мы рыбачили, по два-три раза проходили с бреднем одну и ту же заводь. И не поймав ничего, выносили вердикт: здесь рыбы нет. Я тут же следом ставил сети и всегда бывал с уловом.

Рыба не так глупа и умеет приспосабливаться. Сейчас в сеть, сплетенную из нитки, поймать рыбу можно разве только в мутной воде или в водоеме, заросшем подводной растительностью, где рыба не боится контакта с растениями. То же самое можно сказать про сеть с ряжью, так называемую трехстенку, которая у представителей природоохраны почему-то вызывает особую ненависть: вот, дескать, какой хитрой снастью ловят, совсем обнаглели. А между тем, эта сеть по причине своей демаскированности менее уловиста, чем сеть однорядка.

Самая маленькая ячейка, которую я использую, 4,5 см, т.е. рыба меньше 25 см мне не попадается, а самая крупная 45 см для крупного тайменя и сома. Другое дело обстоит с удочкой: иногда даже, несмотря на крупный крючок, садится малек. Как чаще всего поступают с ним (разрешенные законом) рыбаки? Крепко сжав в руке рыбешку (отчего, как минимум, рыба получает ожег и стресс, вспомним разницу температур воды и человеческого тела), чтобы не скользила, не очень-то церемонясь, отрывают ей губы, а то и голову, часто выбрасывая на берег. Иногда мелочь так досаждает, что какие могут быть тут церемонии.

Говорят еще — правда, не очень убедительно (думаю, чтобы оправдать запреты) — о вреде, наносимом рыбе сетью во время схода. Это полная ерунда! У меня жили в аквариуме рыбы, почти полностью лишенные чешуи в результате ловли сетями, жили прекрасно, быстро обрастая новой. А уж о потере пары чешуек во время схода говорить вообще смешно. Что же касается стресса (вспомним аквариум), то в родной стихии у рыбы, сошедшей с сети, проблем вообще нет, в отличие от сошедшей с крючка, испытавшей боль, часто с порванными губами или оставшейся без глаза, или еще хуже — с крючком или тройником в глотке, с тянущимся оборванным поводком, грузилами, блеснами, джиг-головками. Так какой способ ловли гуманнее?

Теперь перейдем непосредственно к рыбным запасам. Откроем книги о рыбной ловле под авторством С.Т. Аксакова или Л.П. Сабанеева и поразимся тому количеству вылавливаемой рыбы, которое было в XIX веке. Это было действительно богатство государственного масштаба. Сегодня восстановить бы хоть десятую часть этого изобилия. Куда все это делось? По мнению наших законодателей, все выловили сетями и бреднями. Это очередной миф или сказки для непосвященных.

Снова откроем книгу глубоко уважаемого Леонида Павловича и поразимся тем, как нам сейчас кажется, хищническим способам ловли и количествам запрещенных снастей, которыми пользовались наши деды и прадеды испокон веков. Наверное, вот они-то и виновники того, что от того количества и качества рыбы, которые были в их времена, нам достались жалкие крохи.

Вот ведь вредители какие: весной перегораживали все маломальские протоки и ерики сетями, вентерями, крыленами, жохами, наставками, вычерпывая сачками, малушками и подъемными сетями загнанную в ловушки из частокола, так называемые котцы, рыбу. Летом вылавливали неводами, ставными, ботальными, трехстенными, плавными сетями и бреднями, керси, кивками, переметами, сомовниками и подпусками, самоловами, стреляли на перекатах из ружей и арбалетов, использовали потраву. Осенью били острогой, садовьями, дергали самодерами. Зимой ловили сежей, аханами, пользуясь замором рыбы, вычерпывали ее и увозили возами.

А ловили во всех городах, селах и деревеньках, которые все и строились по берегам рек и других водоемов. А рыбу, как вспоминает С.Т. Аксаков, «удил всякий, кто мог держать в руке удилище, даже старухи».

По логике наших «сказочников», мы остались без бывшего в прошлом изобилия рыбы из-за предков, которые веками, не соблюдая правил и не имея службы надзора (вот недалекие), хищническими способами (выше перечислены далеко не все ныне запрещенные к использованию снасти и способы ловли) уничтожали эти самые рыбные запасы.

Но, продолжая следовать логике «сказочников», рыба у наших предков должна была закончиться года через 2-3. А у нас при таких ограничениях и таком количестве контролирующих служб, да еще при уже совсем немалом сроке действия этих ограничений, должно быть просто немыслимое изобилие этой рыбы.

Но все получается с точностью наоборот. Почему? Снова обратимся к классику. Л.П. Сабанеев пишет: «рыбы в Москва-реке стало заметно меньше, как только на ее берегу открыли фабрику по производства мыла, особенно пород, которые чувствительны к чистоте воды». Вот и первый след.

Вернемся в наше время. Может, мы не там ищем причину и не с тем ведем борьбу? Я приведу примеры своих многолетних наблюдений, основанных на собственном опыте. Во времена моего детства в нашем городе была популярна ловля подуста: мы ехали в район ДОКа, и, скатав шары из глины, «бомбили» воду в реке Белая. Потом приступали к ловле этого самого подуста и, не смотря на свой юный возраст, без улова не оставались. Потом подуст в реке исчез, исчезли раки, а чуть позже пропал ранее вездесущий пескарь. Река в районе нашего города Салавата практически обезрыбила. Рыбаки в поисках настоящей рыбалки стали уезжать в верховья или в низовья реки — искать другие водоемы.

Но тут настали годы перестройки, а как следствие — разрухи предприятий и сельского хозяйства. Выше по реке, в г. Мелеуз, закрылся химзавод, у сельского хозяйства не стало денег на покупку удобрений, что прекратило попадание их с полей в реки вместе с талыми водами.

И вот снова стали попадаться раки, пескари, а теперь и подуст. Даже давно забытая стерлядь, давшая название одному из городов Башкирии, напомнила о себе своим присутствием. Думается, что к этим событиям рыбоохрана никакого отношения не имеет.

Еще более показателен пример Казахстана, куда из-за изобилия рыбы (особенно поражает количество малька) мы теперь ездим на рыбалку. Возьмем, к примеру, приграничную к нам Актюбинскую область. Сельского хозяйства и промышленного производства вблизи от мест лова там нет. Развито только животноводство. Результат — отличная рыбалка и охота.

Основной поток граждан, пересекающих пограничный и таможенный пункт в п. Первомайский, — рыбаки и охотники. Причем сами казахские власти не препятствуют вылову рыбы, выдавая разрешения на ловлю сетями, где оговаривается только размер ячейки и количество ограниченных длиной сетей.

Местных егерей настолько не тревожат рыбные запасы в местных речках, что в приватных беседах они сами предлагали нам использовать любые снасти, вплоть до электроудочки. Как же получается, что вопросы браконьерства их волнуют мало, а рыбы у них много?

Кстати, у наших инспекторов рыбоохраны и егерей я часто справлялся, как получить лицензию на ловлю сетями, но вразумительного ответа не получил. Интересно, что один из таких разговоров состоялся на берегу одного из заливов нашей реки Белой, весной, когда я, так называемый браконьер, не рыбачил, а просто проезжал вдоль берега, где и повстречал представителей природоохраны, ловивших рыбу сетями.

На мой вопрос «где же все-таки можно получить лицензию?» они мне, почему-то смутившись, неохотно пояснили, что разрешение для них на ловлю сетями выдается в г. Уфе, а для нас, простых смертных, надо получать где-то в г. Самаре, но как это сделать и к кому обратиться, не знают. Кстати, свое разрешение мне они тогда не показали.

Итоги…

Теперь подведем итоги вышесказанного: причина безрыбья лежит не в способах ловли — что и попытался доказать автор и что доказывает сама история рыболовства с древнейших времен, — а в сточных водах промышленных предприятий и сливе с полей сельского хозяйства ядохимикатов.

Но самой главной причиной оскудения наших рек я все-таки считаю плотины электростанций и других гидротехнических сооружений. Беда заключается не только в том, что закрыты пути проходным рыбам, что само по себе является проблемой (прадед автора, еще до революции, загарпунил белугу в реке Белая, в районе г. Бирска — вот ведь куда доходила! — которая сутки буксировала лодку с рыбаком), но и в том, что после сброса водохранилищами вешних вод в реки рыба мечет икру, а потом уровень воды при обратном наборе водохранилища резко падает, и миллиарды икринок остаются высыхать на открытом воздухе. А без подрастающего поколения ни у одного вида нет будущего.

Вот эти проблемы надо изучать, и заниматься ими специалистам, а не устраивать «охоту на ведьм».

Оригинал здесь

Материалы по теме:

Браконьера из Астрахани посадят за нападение с топором на участкового

В чукотском нацпарке браконьеры уничтожили 19 моржей

Браконьер в Приморье «поймал» кабана на электроудочку

ПромышленностьБраконьерствоЭнергетикаРыболовство

Нашли опечатку в тексте? Выделите её и нажмите ctrl+enter

Страница ошибки

Страница ошибки

11 декабря

-6°

$ 62.38

€ 65.84

Вход и регистрация

Все меню

Новости
Рубрики
Афиша
Фото и видео
СТАТЬИ ПАРТНЁРОВ

Недвижимость
Транспорт
Экономика
Политика
Общество
Афиша
Спорт
Здоровье

Подписка
Реклама
Контакты

Вконтакте
Одноклассники
YouTube

Меню

11 декабря

-6°

$ 62. 38

€ 65.84

Подписаться на новости

Подписаться на новости

Сейчас ищут

[«[‘гардеробная’]»]
[«[‘;;;;;;;деньги’;;;;;;;]»]
[‘;;;;;;;;;;;;;198’;;;;;;;;;;;;;]

404

Что-то пошло не так…

Страницы не существует, или она была удалена. Вы можете вернуться на главную

Подпишитесь на новости

Опустошенный Дунай: усилия по возрождению осетровых пренебрегают корнями браконьерства

Экспортируемая по всей Европе румынская икра была столь же легендарной, сколь и дорогой. В Британии 1960-х годов он был известен как «еда для миллионеров», стоил более 16 фунтов стерлингов за фунт и помогал поддерживать шаткое финансовое положение Румынии. «Государство тогда все забрало, — сказал Иванов.

Десятилетия спустя запасы осетровых в Дунае были уничтожены. В 2006 году, через 17 лет после краха коммунизма в Румынии и за год до вступления страны в Евросоюз, Бухарест запретил лов осетровых и впоследствии продлил мораторий до 2021 года. Аналогичные меры предприняли Украина и Болгария.

Запрет и попытки пополнить запасы Дуная, по-видимому, остановили вымирание некоторых видов.

Полиция, однако, заявляет, что браконьерство остается широко распространенным явлением, а причины более сложны, чем предполагают меры, принятые для его искоренения, согласно расследованию, проведенному Balkan Investigative Reporting Network, BIRN, и Центром СМИ, данных и общества в Центральноевропейский университет.

Браконьерство, по словам местных экспертов и рыбаков, коренится в десятилетиях эксплуатации рыбацких общин государственными органами и бизнес-интересами и в неспособности найти для них альтернативные способы заработка после запрета на лов осетровых.

«Небольшая помощь не помешает», — сказал Рарес Иванов, 40-летний рыбак из Сфынту-Георге.

«Если бы нам дали передышку, никто из рыбаков не стал бы искать способы обойти закон. Они хотят, чтобы мы обратились к туризму? Чем кормить туристов? Рыба из супермаркета?

Вымирающая порода

Браконьеры. Фото: Румынская пограничная полиция

Согласно исследованию, опубликованному в августе 2019 года учеными Национального института исследований и развития дельты Дуная, DDNI, в мире осталось 26 видов осетровых, из которых только шесть можно найти в Дунай в резко сокращающихся количествах.

Из шести местных видов осетровых, которые когда-то мигрировали до Регенсбурга в Германии, сегодня выживают только четыре: русский осетр, стерлядь, севрюга и белуга.

Белуга, севрюга и русский осетр занесены в список находящихся под угрозой исчезновения Международным союзом охраны природы. Стерлядь занесена в список уязвимых к исчезновению видов. Атлантический осетр, также когда-то обитавший в регионе, был объявлен вымершим в бассейне Черного моря, а шип занесен в список «возможно вымерших».

По некоторым оценкам, только один процент осетровых, которые когда-то населяли Дунай, теперь бродят в дикой природе.

DDNI возлагает ответственность за резкое сокращение популяций осетровых на историческую чрезмерную эксплуатацию, сокращение среды обитания и долгую продолжительность жизни и циклы воспроизводства рыбы.

В августовском исследовании говорится, что строительство плотин, развитие внутреннего судоходства и защита от наводнений ускорили упадок, а также несоблюдение правил рыболовства в течение более десяти лет после падения коммунизма в 1989.

На английском языке добавлено: «Браконьерство было и остается существующей угрозой, поскольку в бассейне все еще существует отсутствие правоохранительных органов, а дикая икра по-прежнему пользуется спросом на черном рынке».

Румыния и ЕС потратили более 18 миллионов евро на пополнение Дуная осетровыми; более 10 миллионов детенышей, в частности белуги и русского осетра, были выпущены в дикую природу, в том числе 20 000 особей русского осетра в мае Всемирным фондом дикой природы (WWF), который возглавляет усилия по пополнению запасов в партнерстве с румынскими и болгарскими государственными органами.

Согласно исследованию DDNI, популяции севрюги и белуги улучшились после запрета на промысел и пополнения запасов, и ученые говорят, что нерест в дикой природе все еще происходит естественным образом «со значительной скоростью». Однако русский осетр, похоже, до сих пор не нерестится в дикой природе.

«На сегодняшний день в Румынии выпущено в дикую природу 600 000 детенышей. Болгария также выпустила в дикую природу 600 000 детенышей». Объяснила Кристина Мунтяну, менеджер отдела пресной воды WWF. «Пополнение запасов происходило не регулярно, не каждый год и даже не по плану. В первые годы это происходило каждый год, а затем стало более фрагментарным, потому что, как и мониторинг, это очень дорого».

Она сказала, что WWF уделяет особое внимание информированию и работе с заинтересованными сторонами об усилиях по сохранению. «Мы не стали заниматься исследованиями, потому что это подразумевает определенную подготовку, которой мы могли бы достичь, но на которую потребуются годы», — добавила она.

Румынское национальное управление биосферы дельты Дуная, ARBDD, не ответило на запрос об интервью.

Многовековые традиции

Порт поселка Сфынту Георге, Тулча, Румыния. Фото: Википадия/Новик

Первое известное упоминание о Сфанту-Георге относится к 1318 году, когда генуэзский купец по имени Пьетро Весконте обозначил рыбацкую деревню на карте как Сан-Джорджио.

Жители села говорят, что изначально они были племенем запорожских казаков, специализирующихся на лове осетровых рыб, которые, как считается, переселились из Украины в дельту Дуная. Даже сегодня большинство жителей села все еще говорят по-украински, и многие рыбаки помнят украинскую песню, которую жители села традиционно пели, приближаясь к берегу, чтобы сообщить своим женам, что они возвращаются домой.

Еще до того, как коммунисты пришли к власти, жители деревни продавали лучшее из своего улова – мясо и икру – греческим купцам.

«На самом деле их называли chiscane , что означает субпродукты, потому что они продали все, и у них остались только внутренности осетровых рыб», — сказал Нику Ефимов, глава ассоциации рыбаков села.

Рыбаком осетровых рыб с начала 1990-х годов, Ефимов теперь зарабатывает на жизнь, принимая туристов и демонстрируя традиционные приемы рыбной ловли, которым он научился у своего отца и деда.

Первые рыбаки деревни использовали удочки, закрепленные на дне моря, иногда на глубине до 70 метров, сказал он.

«Ловля осетровых — тяжелая работа, — сказал Ефимов. «Рыба движется только во время шторма, когда течение сильное. Из-за этого в море погибло много рыбаков».

«Но стержни уже почти в прошлом. В наши дни немногие знают, как ловить рыбу таким образом».

Чрезмерная эксплуатация

Иллюстрация. Фото: EPA-EFE/CAROLINE BLUMBERG

Пик промысла осетровых в Румынии пришелся на 1975 год, когда страна экспортировала около пяти тонн высококачественной черной икры с советскими этикетками.

«До 1985 года мы работали по русскому методу: икру готовили кипяченой соленой водой, — говорит Наталья, лаборант на пенсии, которая 46 лет помогала готовить икру на экспорт в коммунистический период и после него.

«Но в 1985 году иранский бизнесмен, у которого был контракт с румынским государственным «Продэкспортом», появился с телевизором и видеомагнитофоном и показал нам, как они ловили рыбу в Каспийском море с русскими. Поэтому мы начали использовать сети для ловли рыбы и использовать морскую соль для приготовления икры».

Никита Тимофей, инженер-зоотехник на пенсии, который два года после падения коммунизма возглавлял государственную рыболовную компанию Piscicola, сказал, что сети нанесли «колоссальный ущерб».

С помощью традиционных удочек, по его словам, осетр иногда может быть поврежден: «Но это гораздо более избирательный инструмент, чем так называемые сети, которые в основном представляют собой бесконечные заборы в Черном море».

Иванов, старейший рыбак Сфынту-Георге, согласился: «Именно спутанные сети погубили черноморских осетров», — сказал он. «Первый раз неводом ловили черноморского осетра, потом из года в год он пропадал. Тогда мы ловили только севрюгу. И то только мелкая рыба, килограмма три-пять».

В 1992 году частная компания Romsturio взяла на себя управление ловлей и торговлей осетровыми.

Система, по словам Натальи, была прежней: рыбное хозяйство покупало у рыбаков и продавало клиентам по всему миру. По словам Натальи, основным покупателем белужьей икры был тот же иранский бизнесмен, который упаковывал ее под собственной этикеткой, «вероятно, каспийской икры».

В 2005 году Romsturio обвинили в браконьерстве защитники окружающей среды из бухарестской неправительственной организации Save Danube Delta, которая годами лоббировала запрет на рыбную ловлю.

Компания Romsturio обанкротилась в 2012 году, в том же году, когда ее владельцу, Дэну Лучиану Русану, было предъявлено обвинение в браконьерстве. Русана оправдали, хотя суд постановил конфисковать около 140 кг мяса осетровых рыб различных видов, обнаруженных прокуратурой на его территории.

Согласно судебным протоколам, до ноября 2019 года компания столкнулась с юридическими спорами по поводу просроченной задолженности перед деловыми партнерами. BIRN связалась с активистами НПО «Спасти дельту Дуная» и владельцем Romsturio, но ни от кого не получила ответа.

Красивые цены черного рынка

Вареные осетры. Фото: Румынская пограничная полиция

Хотя официальная статистика скудна, отчеты полиции и случаи контрабанды свидетельствуют о том, что браконьерство в Румынии остается прибыльным делом.

Рыбаки, опрошенные для этой статьи, называли разные цены на черном рынке, но считается, что килограмм икры может стоить 1000 евро, а рестораны платят 100 евро за килограмм рыбы. Такие цифры совпадают с теми, которые приводятся в отчетах полиции.

Недавно в ноябре 2019 года на берегу Дуная недалеко от порта Галац в восточной Румынии был обнаружен разлагающийся 1,7-метровый осетр весом около 15 кг.

Местная полиция заявила, что браконьеры, вероятно, поймали исчезающую рыбу в надежде получить ее икру, но поняли, что, как и большинство осетровых, выпущенных в дикую природу румынским правительством в последние годы, рыба была снабжена микрочипом для целей мониторинга. Поэтому они отказались от этого.

На конец сентября 2019 г.Полиция дельты Дуная, одно из многих правительственных учреждений, которым поручено следить за запретом на рыбную ловлю, объявила, что они выпустили 200-килограммовую белугу, пойманную браконьерами в удочки в Черном море к югу от Сфынту-Георге. Его икра стоила около 20 000 евро, говорится в сообщении полиции.

Полиция дельты Дуная сообщила, что за последние пять лет было конфисковано около 52 тонн браконьерской рыбы, из которых более 640 кг приходится на осетровых. Румынская пограничная полиция также заявила, что за последние четыре года изъяла полтонны осетровых рыб и еще полтонны икры.

В апреле 2019 года пограничная полиция начала внутреннее расследование после сообщения о том, что камера наблюдения в районе Сфынту-Георге была сломана во время морского шторма в конце марта, когда лодка с колумбийским кокаином перевернулась недалеко от рыбацкой деревни и рассредоточила свой груз по всему румынскому участку побережья Черного моря.

Тогдашний министр внутренних дел Кармен Дан заявила журналистам на пресс-конференции 8 апреля, что система не может быть отключена, а может работать на «пониженной мощности».

Источники в пограничной полиции на условиях анонимности заявили, что есть подозрения, что камера «преднамеренно вышла из строя», чтобы позволить браконьерам собирать осетра во время штормовой погоды в марте.

В октябре 2019 года Пограничная полиция объявила о модернизации системы видеонаблюдения SCOMAR Black Sea стоимостью шесть миллионов евро.

Предпринимаются многочисленные усилия по защите осетровых рыб.

В июне 2019 года Национальная администрация биосферы дельты Дуная объявила о проекте стоимостью 10 миллионов евро по переоценке управления дельтой.

В сотрудничестве с органами охраны природы и охраны окружающей среды агентство планирует составить карту фауны Дельты, переоценить отношения между местными сообществами и охраняемыми территориями и разработать стратегию защиты биоразнообразия еще на 10 лет.

В период с 2006 по 2011 год агентство финансировало станцию ​​мониторинга мигрирующих рыб, а с 2018 года DDNI осуществляет проект под названием «Стергеономика», в рамках которого исследователи из Румынии, Франции и Германии работают над идентификацией гена, определяющего пол рыбы, чтобы заводчики знали, какая рыба самка, а какая самец.

А в конце октября 2019 года более 120 экологов и экспертов по охране дикой природы со всей Европы встретились в Галаце, портовом городе на Дунае в восточной Румынии, на крупнейшей конференции по сохранению осетровых, которую когда-либо видела страна.

Ученые из 17 стран Европы и Северной Америки подписали декларацию, призывающую власти активизировать борьбу за защиту находящихся под угрозой исчезновения рыб, включая создание большего количества осетровых ферм, тщательный мониторинг рыбы в дикой природе и продление запрета на рыболовство после 2021 года.

«Рецепт браконьерства»

Головной офис Управления биосферного заповедника «Дельта Дуная» в городе Тулча, уезд Тулча, Румыния. Фото: Wikimedia Commons/Trygve W Nodeland

Но в городе Тулча, воротах в биосферу дельты Дуная, Валентин Молдовяну, социолог, который управляет Flag Delta Dunarii, государственно-частным партнерством по устойчивому рыболовству, заявил сменявшим друг друга румынским правительствам после падения коммунизма не удалось провести последовательную политику по защите окружающей среды и людей, которые от нее зависят.

«Самая большая проблема с запретом на лов осетровых, который был основным источником дохода для рыбаков в Сфынту-Георге, которые на самом деле славились качеством икры и рыбы, заключается в том, что они ничего не получили взамен. : ни субсидий, ни убытков», — сказал Молдовяну. «Это был рецепт процветания браконьерства».

Несмотря на это, сказал он, все меньше и меньше рыбаков знают, как правильно использовать удочки и завязывать сети, чтобы зарабатывать реальные деньги на браконьерстве. Большинство специалистов переключились на другую рыбу, например скумбрию, или теперь работают за границей.

Рарес Иванов, один из немногих молодых рыбаков, оставшихся в Сфынту-Георге, сказал, что такие же, как он, ловят скумбрию или другую мелкую рыбу, регистрируются как самозанятые, платят налоги и мало зарабатывают.

Они чувствуют, что за ними наблюдают, сказал он, и считают их преступниками из-за жесткого контроля со стороны правоохранительных органов, которые совершают набеги на их лодки в поисках незаконного улова.

Местная коррупция и браконьерство существуют, сказал Иванов, но они просто результат долгой истории эксплуатации.

«Ни один рыбак в этой деревне никогда не разбогател, продавая икру или осетра», — сказал он. «Мы всегда были вынуждены продавать рыбу по очень низким ценам, а другие люди зарабатывали большие деньги».

«Килограмм икры там стоил литр самогона, где-то 10-20 евро. На международном рынке компания, продающая его, заработала 1000 евро». Поэтому некоторые рыбаки откладывали несколько баночек икры для продажи туристам.

Точно так же, по словам Иванова, при коммунизме власти тщательно скрывали информацию. Рыбаки сдавали рыбу, получая взамен свою зарплату и премии. Только когда они узнали реальную стоимость своего улова, они тоже попытались нажиться.

«Запрет пришел, а браконьерство продолжается», — сказал Иванов. «И это не люди из села. Несмотря на все созданные ими осетровые фермы, дикий осетр продолжает появляться в ресторанах Тулчи. Официально говорят, что с фермы, но со скрытой камерой выясняешь, что это был дикий осетр».

Помимо ловли скумбрии, Иванов сводит концы с концами, принимая летом туристов и предлагая им отведать традиционные блюда местной кухни.

На дальние расстояния

Дельта Эбро в Испании. Фото: Pixel/Wikipedia

Природоохранные мероприятия ведутся не только на Дунае.

В Испании проект Migratoebre направлен на повторное заселение дельты Эбро осетровыми за счет облегчения для рыб преодоления плотин Xerta и Asco с помощью подъемников и пандусов.

Осетра в Эбро пока нет. Заинтересованные лица планируют привезти молодь осетровых рыб из питомника во Франции, но для размножения им нужно 15-16 лет.

«Учитывая темпы роста этого вида, я не думаю, что доживу до этого», — сказал Марк Ордейкс, 53-летний директор Центра изучения рек Средиземноморья, который принимает участие в проекте.

«По сравнению с Дунаем [проект Эбро] ничто», — сказал он.

И хотя масштабы проектов сильно различаются, различаются и обстоятельства, с которыми сталкиваются местные рыбаки. Местные жители вокруг Эбро продолжают зарабатывать на достойную жизнь ловлей другой рыбы. Некоторые из них в настоящее время занимаются экотуризмом, и тем, кто участвует в усилиях по Дунаю, следует обратить внимание, сказал Ордейкс.

Он также указал на важность региональной координации.

«Если все страны не применяют одни и те же правила, тогда у нас проблемы», — сказал Ордейкс.

Моллюски, туризм и будущее

Дельта Дуная в Румынии. Фото: Nicu Farcas/Wikimedia commons

Moldoveanu of Flag Delta Dunarii, ассоциация устойчивого рыболовства в Тулче, заявила, что усилия WWF и румынского правительства окупаются, и в Нижнем Дунае появилось большое потомство осетровых.

«Я думаю, что через несколько лет у нас будут красивые личности», — сказал он. «Но Дельта — это не только осетровые. Это более 25 видов рыб, которые в той или иной степени находятся под угрозой исчезновения и нуждаются в последовательной политике для пополнения запасов».

Но он посетовал на местных рыбаков. По его словам, правила в отношении оборудования, которое они могут использовать, менялись так много раз, что они практически не могут пользоваться своими инструментами и не могут позволить себе покупать современное оборудование.

То, что было утрачено в Сфынту-Георге с точки зрения наследия, по его словам, вряд ли будет восстановлено.

Ассоциация, которой управляет Moldoveanu, начала двухлетнее исследование того, будет ли добыча моллюсков на берегу моря жизнеспособной альтернативой для общины Сфынту-Георге.

Но проект находится в зачаточном состоянии; ученым потребуется два года, чтобы завершить исследование, и еще больше времени — и первоначальные инвестиции в размере 60 000 евро в оборудование — потребуется рыбакам, чтобы забыть об осетровых и переключиться на моллюсков, сказал он.

В Сфынту-Георге Ефимов сказал, что после запрета большинство жителей села обратились к агротуризму или экотуризму.

«Люди не получили большой помощи, но они пытались выжить, принимая летом туристов в свои дома и используя рыбацкие лодки для поездок по дельте», — сказал он.

«Я думаю, что если бы мы очень постарались, то смогли бы все совместить. Ходили на всевозможные встречи, стремились найти решения, но, как мы привыкли в Румынии, слушают, записывают и ничего не делают. Запускают проекты, объявляют об инвестициях, но когда приходит время результатов…»

Это расследование является результатом «Черных вод — совместного проекта журналистских расследований коррупции и окружающей среды», реализованного Balkan Investigative Reporting Network в партнерстве с Atlatszo и Центром СМИ, данных и общества (CMDS), Центрально-Европейский университет (CEU) и поддерживается Фондом «Открытое общество».

Гигантский белый осетр, изъятый ​​у браконьеров

17 марта 2022 г.

СЕНТ-ХЕЛЕНС, штат Орегон — Гигантский белый осетр длиной более семи футов был среди пяти осетровых, захваченных и выпущенных военнослужащими OSP F&W в ответ на сообщение о браконьерстве в заливе Скаппуз в этом месяце. Браконьерам грозит уголовная ответственность за нарушение многочисленных законов о рыболовстве.

Спортсмены, ловившие рыбу на берегу бухты Скаппуз, заметили, что рыбаки с лодки поймали осетра, но не выпустили его, как того требует закон. Легальные рыболовы сообщили об увиденном OSP Fish and Wildlife Troopers, которые начали наблюдение за районом. После двух дней наблюдения солдаты Скотт Бернарди и Джастин Морган из офиса Сент-Хеленс подошли к мужчинам, пришвартованным в доке.

Субъекты заявили, что не поймали никакой рыбы. Однако десантники могли видеть две линии, идущие от дока в воду. Когда они подтянули тросы, они обнаружили четырех живых осетров, которые были закреплены под водой. При осмотре лодки они обнаружили 88-дюймового гигантского белого осетра. Осетрам требуется от 50 до 80 лет, чтобы достичь такой длины. По словам руководителя программы ODFW Columbia River Такера Джонса, самыми крупными осетровыми обычно являются самки, потому что им требуется больше места для увеличения производства яиц. Эта рыба, скорее всего, была самкой.

Один рыболов признал, что удержал всю рыбу, и был привлечен к ответственности и освобожден за захват/владение крупной белуги, что, по словам официальных лиц, является уголовным преступлением класса C в соответствии с новой классификацией обвинений. Кроме того, военнослужащие вынесли приговоры за мелкие правонарушения, включая захват / владение белым осетром, отсутствие лицензии на ловлю рыбы резидентом и запрещенный метод ловли рыбы с помощью крючков с зазубринами, отсутствие лицензии на рыбалку резидента и отсутствие комбинированной бирки рыболовства. В качестве вещественных доказательств военнослужащие изъяли два удилища с катушками, а также крючок с зазубринами.

Легальные рыбаки, сообщившие о преступлении, имеют право на получение вознаграждения в рамках программы вознаграждений «Сдай браконьеров» (TIP). Программа предлагает денежное вознаграждение или баллы предпочтения охотника людям, которые сообщают о преступлениях в отношении рыбы и диких животных, которые приводят к аресту или привлечению к ответственности.

Все пять осетровых были выпущены обратно в залив живыми, что является большим облегчением для защитников природы. Белый осетр, когда-то многочисленный в водных путях Орегона, имеет культурное и экологическое значение и является символом Тихоокеанского Северо-Запада. Называемый среди рыб живым динозавром, осетр долгоживущий и почитается как «живое ископаемое», потому что он почти не изменился с тех пор, как впервые эволюционировал около 200 миллионов лет назад.

Промысел белуги в низовьях рек Колумбия и Уилламетт в настоящее время обеспечивает от 30 000 до 40 000 рыболовных рейсов ежегодно, что приносит миллионы экономических выгод. В то время как большинство промыслов осетровых является методом «поймал-отпусти», возможности для удержания осетровых по-прежнему ограничены, но более низкая популяция медленнорастущей рыбы означает меньше возможностей забрать ее домой. Поэтому для всех важно, чтобы рыболовы ловили рыбу только в разрешенные сезоны удержания и придерживались ограничений по размеру и размерам мешков.

80-летний гигантский осетр является ценным источником племенного поголовья. Осетровые не достигают половой зрелости, пока им не исполнится около 20 лет, а их длина не превысит шести футов. Они могут жить до 100 лет и старше. Старые самки осетровых могут производить в десять раз больше яиц, чем молодые самки, и могут нести до 100 фунтов икры. Икра осетровых может продаваться по цене до 100 долларов за унцию, расфасованной и продаваемой на черном рынке икры, хотя браконьеры получают лишь небольшую часть этой суммы в своих темных сделках. Тем не менее, браконьеры продолжают бороздить реки Орегона, способствуя продолжающемуся сокращению промысла.

По словам Джонса, общая численность белого осетра составляет лишь малую часть того, что было 150 лет назад.

«Осетр — долгоживущий, медленнорастущий и поздно созревающий вид, — сказал Джонс. «Действия руководства, предпринятые сегодня, могут иметь последствия в далеком будущем, а усилия по восстановлению могут быть весьма продолжительными. Они уже сталкиваются с многочисленными экологическими, экологическими и другими антропогенными проблемами на пути к выздоровлению — браконьерство, особенно в отношении взрослых крупных осетровых, является огромной проблемой».

Координатор кампании «Остановить браконьерство» Ивонн Шоу заявляет о важности TIP Line.

«Линия TIP — ключевой инструмент в борьбе с браконьерством, — сказала она. — Люди, которые звонят на линию TIP, чтобы сообщить о браконьерстве или подозрении в браконьерстве, могут оставаться анонимными, а также могут получать денежное вознаграждение или баллы предпочтения охотника, если их сообщение приведет к арест или ссылка».

Кампания «Остановить браконьерство» знакомит общественность с тем, как распознавать браконьерство и сообщать о нем. Эта кампания является результатом сотрудничества охотников, защитников природы, землевладельцев и любителей активного отдыха. Наша цель — увеличить количество сообщений о преступлениях против дикой природы через TIP Line, увеличить раскрываемость за счет увеличения числа OSP Fish and Wildlife Troopers и усилить судебное преследование. Эта кампания помогает защищать и улучшать рыбу и диких животных Орегона, а также их среду обитания для удовольствия нынешнего и будущих поколений.